Жизнь и приключение в тайге - Страница 121

121

213

Напечатно: «Приамурье» № 1595, от 8 февраля 1912 г.

Частично соответствует СА (стр. 152–153); печатанием этого очерка закончилась публикация корреспонденции В. К. Арсеньева об экспедиции 1908 г.; между этой и предыдущей главой ясно ощущается какой-то пробел; очевидно, редакция затеряла или опустила одну главу. В СА далее следует описание маршрута по реке Самарге и зимнего пути по горным рекам в марте 1909 г. Дальнейшее путешествие от марта 1909 г. до января 1910 г. осталось неописанным.

{1} В указании местонахождения юрты имеется расхождение между текстом СА и газетными очерками. По СА юрта находилась в устье реки Нимми, по газетному очерку — в устье реки Лозаа, очевидно, последний точнее.

214

Напечатано: «Приамурье», № 1710 от 29 июня 1912 г.

{1} Настоящий и два последующих очерка представляют собой письма из Уссурийской экспедиции 1912 г. Эта экспедиция имела целью выяснение колонизационного фонда обследуемых районов. Маршрут ее был намечен следующим образом: в апреле — июле от ст. Ипполитовка через Герценовку и перевалив Сихотэ-Алинь выйти в пост Св. Ольги; оттуда в бухту Кома; в августе — ноябре — на юг до Тетюхэ, и оттуда в Аввакумовку; в декабре — через Сихотэ-Алинь до Имана (см. «Приамурье», № 1855, от 8 янв. 1912 г.). Вместе с тем в задачи экспедиции входило обследование памятников старины в Уссурийском крае («развалины древних городищ и укреплений, большие пограничные валы, следы старинных дорог, курганы, плотины и пр., относящиеся к VII–VIII вв. н. э.») — см. «Землеведение», 1930, вып. 3–4, стр. 231.

Об этой экспедиции сохранилось очень мало сведений; она не упомянута даже и в автобиографической записке В. К. Арсеньева, нет никаких упоминаний о ней в биографических очерках Н. Е. Кабанова и Н. Рогаля; в очерке Ф. Ф. Аристова ей посвящено (на основании «Воспоминаний» В. К. Арсеньева) шесть строчек, причем сказано, что В. К. Арсеньев «собрал обширный материал, который, однако, не успел проработать» (Назв. соч., стр. 231). Отчет об этой экспедиции В. К. Арсеньевым написан не был, и единственными печатными материалами о ней являются публикуемые здесь письма, появившиеся впервые в газете «Приамурье» и нигде не перепечатавшиеся. Печатание писем было оборвано на третьем письме; были ли заготовлены В. К. Арсеньевым дальнейшие очерки — неизвестно и неизвестно даже, была ли закончена эта экспедиция.

Первые два очерка были озаглавлены так же, как и корреспонденции 1908 г. — «Из путевого дневника»; третий очерк получил уже новое заглавие «Путевые заметки»;-последнее заглавие мы удерживаем и для всей серии этих очерков.

Историко- археологические материалы, обнаруженные В.К. Арсеньевым во время этой экспедиции, частично использованы в книге «Китайцы в Уссурийском крае» и в статье «Материалы по изучению истории Уссурийского края» («Записки Приамурского об-ва Востоковедения», Хабаровск, 1913, вып. 1, стр. 15–16).

215

Вопрос о гибели лесов из-за палов всегда очень волновал В. К. Арсеньева; в «Кратком очерке» он писал: «Уссурийский край — горит! Пожары происходят исключительно из-за небрежности самих крестьян или из-за неосторожного обращения с огнем. Иногда крестьяне поджигают леса и умышленно. Пожары лесные и раньше были, но как очень редкое явление. Китайские искатели женьшеня, охотники и соболевщики и все без исключения инородцы всячески старались оберечь тайгу от огня, потому что тайга давала им средства к жизни и обогащала их.

Нужно отличать палы (то есть выжигание травы) от лесных пожаров. Пал — одно, горение сухих кустов и валежника — другое и лесной пожар — третье. Здесь в этом не разбираются — все называют палами. В настоящее время по крайней мере четвертая часть всех лесов уже уничтожена пожарами. Почти весь хребет Сихотэ-Алинь голый. Лес сохранился на нем только кое-где небольшими участками — начиная от залива Пластуна вплоть до мыса Сосунова и дальше к северу к истокам Тумнина — нет. ни одной реки, где бы не было пожара. Леса сохранились только по долинам рек, горы же совершенно оголены от леса»…

«С исчезновением лесов начинает быстро исчезать и жизнь: улетают птицы, зверь уходит, соболь пропадает, а потому цена на лесные собольи дачи подымается до невероятных размеров. Если так будет продолжаться дальше, если не будут приняты меры к тушению пожаров, если сами жители не станут заботиться о тайге, не станут беречь и охранять ее от огня — Уссурийский край очень и очень скоро очутится без леса и без зверя, но зато с наводнениями» («Краткий очерк…», стр. 113–114).

Большое внимание уделил палам и спутник В. К. Арсеньева по экспедиции — П. П. Бордаков. Очень любопытно художественно изображенное описание лесного пожара, в полосу которого однажды попал железнодорожный поезд, переезжая через хребет Хекцир (по дороге из Хабаровска во Владивосток), — см. «Юная Россия», 1914, № 7, стр. 860. Он же сообщает о случае с И. А. Дзюлем, который «был однажды окружен огнем в сухих тростниковых зарослях и спасся лишь тем, что зажег вокруг себя тростник и расчистил таким образом небольшую площадку. Не сделай этого, он неминуемо бы погиб в бушующем пламени, двигавшемся по долине с быстротой скачущей лошади» (там же, стр. 861).

216

Напечатано: «Приамурье», № 1720, от 12 июля 1912 г.

{1} В. К. Арсеньев имеет в виду случаи взяточничества со стороны русской администрации.

217

Более подробно эта тема разработана в книге «Китайцы в Уссурийском крае», но приведенные здесь примеры в книгу не вошли и являются, таким образом, дополнением к ней.

218

121