Жизнь и приключение в тайге - Страница 66

К вечеру дождь перестал, но ветер дул с прежней силой. Приходилось волей-неволей оставаться здесь на ночь и ожидать, когда стихнет непогода.

«Хедвинг» разбился лет 15 тому назад. Это был норвежский пароход совершенно новый, только что спущенный на воду и только что прибывший на нашу дальневосточную окраину. Зафрахтованный торговым домом Чурина и К°, он с различными грузами шел из Владивостока в Николаевск. В непогоду, во время густого тумана «Хедвинг» сбился с пути и выскочил на камни около мыса Успения. Попытки снять его с камней не привели ни к чему, и судно осталось стоять около берега и по сие время, частые бури и сильное волнение довершили его разрушение.

В прошлом, 1908 г., пароход еще раз пытались снять Гепнер и Карпушевский; затратили на это дело около 10–12 тыс. руб. и вынуждены были бросить судно в том виде и на том же самом месте, как оно стояло и раньше.

И немудрено! 15 лет пароход брошен в море на камнях близ берега. Днище его занесло песком и камнями. Уж не говоря о сильном разрушении его корпуса деятельностью волн во время прибоя, так и химическое действие морской соленой воды не могло не отозваться разрушительно на листах железа, давным-давно лишенных всякой окраски. С виду корпус еще крепок, но внизу, там, где были машины, дно пробито, протерто. Оно проржавело и развалилось. Судно стоит, накренившись набок. Две мачты без верхних частей и с обрывками снастей, вскрытая палуба, оторванные листы железа, гремящие при каждом порыве ветра, всюду разбросанный каменный уголь, поломки и общий развал и хаос, царящий на всем судне, — придают ему очень печальный облик.

Каждый раз, глядя на такое разбитое судно, невольно жалеешь погибших капитанов; становится жутко при мысли о самой катастрофе… Разбитое брошенное судно! Ни души людей… Точно гигантский труп, выброшенный морем на берег! Люди ушли, оставив его на произвол стихии. Явились хищники и все, что можно было разграбить, унесли с собой.

На берегу валяются части машин. Они заросли травой; многие из них занесены песком. Видно, что судно старались облегчить, торопились снять все тяжелое. Грузы и уголь бросались прямо в воду. Впоследствии уже и машины были свезены на берег, да так и оставлены около самой воды под присмотром дождя, морских брызг и туманов. Теперь они проржавели и никуда уже не годятся.

Более мелкое имущество (гайки, болты, шестерни, поршни, насосы и станины) было сложено в наскоро сделанные из подручного материала сараи. Но это было очень давно: давно уже сюда никто не заходил и не поправлял разрушающихся построек.

Сараи развалились, заросли травой и погребли под своими обломками проржавевшие материалы.

Несмотря на большую и ровную глубину Японского моря и Татарского пролива, плавание около русского побережья вдоль берегов Уссурийского края не только в то отдаленное время, к которому относится гибель парохода «Хедвинг», но даже и теперь еще сопряжено с большими затруднениями и риском. Особенно тяжело приходится морякам во время ночных штормов; если таковые сопровождаются еще и туманами, необходимо укрыться в какую-нибудь гавань от разбушевавшейся непогоды и в то же время опасно подходить наугад к берегу. Приходится руководствоваться указаниями часов и лага, а эти показания сплошь и рядом бывают ошибочны, приходится, делать предположения и угадывать по карте свое местонахождение, приходится «щупать» берег до тех пор, пока не наткнешься на искомые, желанные «ворота». Тут нужно быть до крайности осторожным. Даже тому моряку, которому приходилось много раз совершать рейсы между Владивостоком и заливом Де-Кастри, которому хорошо знакомо все побережье, и то случалось ошибаться — он не мог ориентироваться, и при всем желании зайти в гавань он вынужден был проходить мимо того или другого залива. Теперь представьте себе положение командира судна, который попал в эти места первый раз в жизни и на беду которого в дороге застигли пароход туман и непогода. Капитан 2-го ранга Тигерстедт, много лет проживший на Дальнем Востоке и хорошо знающий условия плавания вдоль берегов Уссурийского края, полагает, что на склонение судового компаса немалое влияние оказывают магнитные железные руды, находящиеся близ берега моря. Этому обстоятельству тоже надо отвести должное место в истории гибели судов у русского побережья .

Наконец, и самые карты, которыми руководствуются моряки, в некоторых местах составлены неправильно. Например, часть побережья севернее залива Опричник более выдается в море, чем это показано на карте, а мыс Туманный (около мыса Золотой Суфрен), наоборот, на картах более выдвигается к востоку, чем это есть на самом деле.

Прочитав все вышеизложенное, гибель «Хедвинга» и других пароходов становится понятной… Нужны маяки.

На всем протяжении от Владивостока до Императорской Гавани на обычном пути следования пароходов построены три маяка (Аскольдский, Поворотный и Низменный), и все они находятся между Владивостоком и заливом Св. Ольги и ни одного нет между этим последним пунктом и Императорской Гаванью. Гибель парохода добровольного флота «Владимир» принудила Главное гидрографическое управление ассигновать деньги на постройку маяка Св. Николая, но гибель трех судов в районе между заливом Св. Ольги и Императорской Гаванью осталась забытой.

В самом деле, кроме упомянутого «Хедвинга», в 1906 г. пароход «Викинг» выскочил на берег немного южнее залива Опричник, другой пароход приблизительно в то же время, когда погиб и «Хедвинг», разбился о береговые утесы севернее бухты Терней, недалеко от устья реки Адими и реки Худя (фанза Дун-Тавайза).