Жизнь и приключение в тайге - Страница 75

«Держите лодки! давайте скорее веревки! кладите камни!..»

Люди бегут, падают, опять бегут и спешно исполняют приказание. Наконец, лодки удалось привязать. Все снова побежали и укрылись за скалы.

В той стороне, где берег был загроможден большими глыбами, творилось что-то невероятное. Огромные волны с шумом разбивались о камни; вода с грохотом вырывалась наружу. Сверху сыпались камни. Они прыгали точно живые и перегоняли друг друга. Некоторые из них, ударившись о землю, рассыпались на мелкие части. На месте падения, как от взрыва, тотчас же образовалось облако пыли. Ветром сейчас же относило их в сторону…

Через полчаса ветер достиг наивысшей силы. Анемометр показывал 19 метров в секунду. По шкале Ганна это был настоящий ураган.

Так вот почему утренняя и вечерняя зори были необыкновенно красными, вот почему при восходе солнце было такое деформированное.

Вечером буря стала стихать понемногу.

XXXVII

Трое суток море не могло успокоиться…

Это предвидел Вандага: еще за несколько часов до бури он говорил, что волна разольется большая.

Направление волнения в море очень часто не совпадает с направлением ветра, а иногда бывает и совершенно ему противоположное. На маяках, где ведутся метеорологические наблюдения и отмечается направление ветра, следовало бы записывать и направление, в котором идет волнение, а также и продолжительность его и величину по пятибальной системе. Насколько мне известно, таких наблюдений нигде не ведется, а между тем это чрезвычайно интересное явление и выводы из этих наблюдений могут дать совершенно неожиданные результаты. У моряков есть примета: «Раз только неожиданно появилось волнение, с той стороны нужно ждать ветра».

Волнение распространяется по воде очень быстро и всегда обгоняет ветер, как бы он силен ни был.

В данном случае было несколько иначе. Море разволновалось после бури. Нужно было бы, чтобы появилась другая волна сбоку, но отнюдь не с противоположной стороны, только такая волна могла бы разбить эту мертвую зыбь и море успокоилось бы. Теперь резкий ветер дул с юго-запада, а волны шли с востока. Интересно было наблюдать, как сильные порывы ветра срывали гребни волн и сносили их назад в море. Получалось впечатление, что волны как будто дымятся…

Вандага отлично знал, что на этом месте мы будем сидеть очень долго, а это было не в их расчетах. Он и так уже потерял много времени, ожидая нас на Ботчи и потому естественно торопился. Он хотел поскорее сдать нас другим орочам, а сам возвратиться назад для охоты и соболевания. Поэтому в тот же самый день, как мы пристали к этому берегу, он сейчас же стал проситься итти пешком на реку Нимми, взять там новых проводников и привести их с собой. Он полагал пройти туда пешком берегом моря, а назад возвратиться на лодке. Получив разрешение, Вандага в тот же день выступил в дорогу. Где он был во время бури, что делал — неизвестно. Но вот уже прошло три дня, а Вандага все еще не возвращался. Мы начали беспокоиться. Без дела всем надоело сидеть на одном месте. Все знали, что река Нимми близко, что там живут орочи и что оттуда уже недалеко и до мыса Туманного.

Время было позднее, осеннее: в горах выпали снега, по утрам стали появляться крепкие заморозки; вода в лужах начала мерзнуть. Одетые по-летнему люди начали зябнуть и потому торопились добраться поскорее до реки Самарги, где была сложена наша теплая одежда и новые запасы продовольствия.

Мы ждали Вандагу с нетерпением. Подолгу сидели на камнях и подолгу смотрели на воду. После бури в море была огромная мертвая зыбь, которая создавала у берега чрезвычайно сильный прибой.

Точно живые, двигались волны одна за другой — тихо, беззвучно, но настойчиво и грозно они шли в атаку на береговые обрывы. Достигнув мелководья, эта мертвая зыбь сразу превращалась в крупную волну. Волна эта втягивала и собирала в себя всю воду с намывной полосы прибоя, взбиралась все выше и выше и вдруг, как разъяренное чудовище, с неистовым шумом бросалась на берег.

С рокотом отступала вода назад в море, но, подхваченная новой волной, пенилась и вновь взбегала наверх по гальке.

Теперь по морю ехать было бы можно, но как отойти от берега и, если удастся отойти, то как опять пристать к нему, когда придет время останавливаться биваком на ночь?

Хотелось ехать, а ехать было нельзя…

— Надоело сидеть на одном месте, — говорил один из стрелков.

— Хоть бы пешком итти, — отвечает другой.

— Ничего не поделашь, — возражал казак-уссуриец. — Никуда, брат, не денешься. С богом спорить не будешь.

— Право, море точно вздурело, — говорил солдатик опять свое.

— А ты думал, что это пруд, — отвечал ему снова казак.

— По морю надо ездить с умом, а то как раз вон на том мысу… Он не докончил фразы, вскочил на ноги и, прикрыв рукой глаза от солнца, стал напряженно смотреть в море.

— Лодка! — закричал он, — я вижу парус.

Все стали смотреть в ту сторону, куда указывал казак.

Действительно, в море около мыса Туманного чуть-чуть виднелась маленькая белая точка. До нее было верст десять. Она то совсем исчезала в воде, то снова мелькала на волнах. Через полчаса стало ясно, что это была орочекая лодка (улимагда), лодка эта шла в нашу сторону. В ней было четыре человека.

«Это Вандага едет» — радовались стрелки. Слава богу, наконец-то! Все ожили — можно было подумать, что Вандага может успокоить море и позволить нам ехать дальше, точно это от него зависело. Между тем лодка поровнялась с нами. Сидевшие в ней начали спускать парус. Лодка остановилась; рулевой повернул ее носом к берегу.